Цветы глухих улиц

За пределами лисьей йоги

Юго-западная окраина

Фрагмент 15

За дверью двадцатой
Тот самый Орел

Возможно где-то на юго-западной окраине... Но не исключено, что близко к северо-востоку. Хотя, скорее всего на юго-западе... Впрочем, это не столь важно. Главное - в большом многоликом городе. В Лос-Анджелесе, Париже, Лондоне, Токио или Москве. А может быть в Мехико, который, как известно, расположен в долине, которая когда-то была местом средоточия большой энергии, которой усиленно пользовались всяческие древние колдуны, которые, правда, затем вымерли подобно динозаврам. А их недалекие потомки в наше время смущают простых смертных жалкими остатками, «колбасными обрезками» когда-то великого знания на регулярно проводимых семинарах за скромную плату в двести-триста долларов.

Короче, город этот расположен на пересечении неких силовых линий пространства, энергетических жгутов, пока совершенно неизученных. В данной точке сосредоточен весьма большой потенциал каких-то странных энергий, в данное время непонятных никому. Люди с претензией на что-то «не отсюда» пытаются ими неумело пользоваться и изучать обычно во вред себе и окружающим. А если и не во вред, то это всего лишь робкое и опасливое использование «сырной кожуры» - ничтожного процента от истинной мощи великих энергий. Принцип - «своровал и смылся». Конечно, так будет не всегда, ибо «Нострадамус писал, а Раньо Неро предсказывал», что наступят другие времена. Времена, когда загадочная сила этих энергопотоков будет вовсю использоваться человечеством. Правда времена могут настать через несколько тысячелетий... Но это не главное.

В большом городе на пересечении силовых жгутов живет одно существо. И ему совершенно наплевать на странные энергии. Оно догадывается об их наличии, но использовать не торопится. Возможно - пока не торопится. Со временем, которое суть один из энергетических жгутов, все меняется. Даже Он. Не исключено, что для каких-то целей ему вполне понадобится энергия места, где он проживает.

Это существо, помимо питания обычной человеческой пищей, кормит себя еще и осознанием, внутренним огнем других существ. Впрочем «огнем» это нечто назвать все же сложно - так тление, жалкое мерцание. А существо? Да-да - это тот самый Орел - вселенский пожиратель осознания, присутствие которого было обнаружено магами древней Мексики. Не представляется возможным сказать, где он пребывал тысячелетия назад, зато совершенно точно, что сейчас он живет (в виде человека разумеется) в одном большом городе. И по-прежнему поглощает и эманирует из себя осознание. Преимущественно - человеческое.

Умершие люди неизбежно притягиваются в сферу его эманаций, затем постепенно растворяясь в его осознании. Однозначно, что, умерев и направляясь в сторону Орла, они не видят его как человека, а воспринимают истинный, полный космической мощи и огня облик. Потом всяческое осознание покидает этих жалких существ - расплавляется, ассимилируется, а в принципе переваривается Орлом.

Безусловно понятно, что человеческое осознание бывает разным в плане своих гастрономических особенностей. Большинство умерших Орел поглощает, даже не замечая этого - настолько мелко и слаборазвито их осознание. Причем количеством здесь не возьмешь качество - жизненные наработки у большинства людей совершенно однотипны. Орлу же просто противно обращать внимание на этот планктон осознания.

Гораздо интереснее, а следовательно вкуснее осознание людей неординарных - творческих, выдающихся личностей. Таких умирает по несколько в год. Вот тогда-то и наступает у Орла настоящий «праздник живота». Тогда он ощущает большую массу осознания, входящую в тело. Ему очень хорошо в эти моменты.

Несколько ниже осознания людей творческих по вкусовым качествам и значению для Орла стоит осознание известных политиков. Эти попроще. Не так уж развит их внутренний огонь. Хотя временами здесь случаются приятные вкусные исключения.

Совершенно не ценится осознание бизнесменов, которых, как известно, на каждой неделе убивают пачками. Все их жизненные наработки - это умение зарабатывать деньги. «В них нет духа,» - говорит Орел, читая в газете про очередного мастера бизнеса, изрешеченного из автомата в своей дорогой машине. Потом внутренним взором он отыскивает слабый огонечек осознания этого человечишка и холодно наблюдает, как он медленно растворяется в его всеобъемлющем «я».