Выглядел он традиционно —скорбный лик, полный духовности, сострадания, любви к ближним и белая тога. Ростом сей Сын немного уступал Люциферу.

— Я, кажется, не вовремя? —осведомился сверкающий гость.

— Иисус, ты бы пригасил свою иллюминацию —мы же здесь все на равных. Нехорошо получается, —тоном, полным справедливости, сказал Денница.

— Твое присутствие, о Сын Ада, вынуждает меня принимать защитные меры, дабы не осквернил ты чистоты Моей своими зловонными флюидами!

296. Мы с Геллой еле сдерживались от смеха. В итоге я не удержался —приступ смеха скрутил меня. Я упал на пол, ударившись при этом головой об угол (очень острый) стола.

Гелла вскрикнула и опустилась возле меня на колени. По моему лбу потекла кровь (отмечу, не так, чтоб очень сильно, но достаточно). На глазах у рыжей появились слезы, она достала платок и стала промокать им мою рану.

Два противоборствующих начала (Иисус и Денница) обомлели.

— Я —целитель и сейчас быстренько залечу твой порез, —сказал Иисус. - Благодать, которую дает мне Отец мой Небесный, исцелит тебя, Лис.

— Нет, нет! Ты это погоди! —воскликнул Люцифер и спрыгнул с подоконника. —Заладил, понимаешь-ли, «благодать», «Отец»... Пусть Отец твой вместе со своей благодатью идет к такой-то матери! Им найдется о чем поговорить. А царапину я залечу сам.

Я незаметно подмигнул Гелле. Она понимающе кивнула и выдавила еще больше слезы.

— И, вообще, Иисус! Я пришел сюда первым, пришел через дверь, с бутылочкой. Как культурное существо. Не то, что некоторые в белых тогах. Поэтому, ты тут прав никаких не имеешь. Я лечить буду! —Денница решительно настроился на конфликт.

— Изыди во Ад! Гнусный диавол! —ответил Христос потихоньку выходя из себя. При этом сияние его весьма померкло (истратилось что-ли? а Отец нового не прислал?).

— Слабо меня прогнать, да, Светлый? —ехидно спросил Люцик.

Кровь моя обильно смачивала платок Геллы. Рыжая продолжала лить слезы, но временами улыбалась мне.

Спор враждующих начал вселенной продолжался.

to be continued

КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ