Одетый в зеленое с голубым и черным жил в согласии со Вселенной. А еще точнее - между ним и Вселенной не было никакой разницы. Поэтому она исполняла любые его капризы и прихоти.

Он шел куда-то по своим делам, размахивая полиэтиленовым пакетом с улыбающейся полуобнаженной девицей. И ему не было холодно, и не было жарко. Ему было просто тепло.

722.

“ Обычный день,

Обычные дела...

Вот только в тысячной

Толпе

Взгляд темно-карих глаз

Опять напомнит о себе.”

(Ласковый май)

723. “ Барби и Барбара -

Ты ей грезишь один!” - раздавались звуки в отделе аудиотехники большого универмага.

“ Конечно, один!” - усмехнулся одетый в зеленое с голубым и черным. - “ Только я один имею такие классные фантазии.”

Он немного задержался у секции со всякими компьютерными прибамбасами, а потом спустился на этаж вниз.

“Барбара!

Барбара!

Барбара!

Барбара!” - неслось ему вслед.

В секции скобяных товаров он купил дверной замок. Зачем существу, об имуществе которого ни у кого не возникает плохих мыслей, замок? Вот уж точно, что он не опасался грабителей. Просто одетый в зеленое с голубым и черным поддерживал определенные правила игры. В соответствии с ними замок должен был быть куплен.

- Нет, спасибо, чек мне не нужен, - мило улыбнулся он продавщице.

- Лучше возьмите - мало ли что... - заметила ему молодая женщина, стоящая рядом у прилавка и разговаривающая с продавщицей.

От ее эманаций у него сильно закололо грудь. “ Ну и вихри у тебя! Хорошо, будь по-твоему. Отрицательных накоплений в тебе нет. И это хорошо. Целее будешь.”

- Пожалуй вы правы, - он согласился, и продавщица выписала чек.

Он положил коробку с замком в пакет с улыбающейся полуобнаженной девицей и оставил двух женщин беседовать о какой-то ерунде.

“ А вот эти ничего - неплохие люди. Пусть у них все будет хорошо.”

Он вновь поднялся в отдел всевозможной бытовой техники.

“ Пыль,

Пыль сладких слов -

Красивый блеф,

И средство для краски

Тех,

Кто хочет любой ценой

Иметь

Успех...”

(Лада Дэнс)

“ Звучит красиво - надо запомнить.”

С цветастых обложек видеокассет на него смотрели герои фильмов. Он знал лично каждого из них. Не артистов, а героев. Кто-то нравился ему больше, кто-то меньше.

“ Пора уходить. Здесь больше нечего делать.”

Бесцеремонно расталкивая толпу, он направился к лестнице.

“ Красота твоих слов

Как дешевый браслет!” - крикнула ему на прощанье реальность этого этажа.

“ Нет, здесь ты не права, дорогуша. И вообще, что мне до твоих знаков?.. Но я не зол на тебя. Знаю: ради красного словца ты не пожалеешь и Отца. То есть мою скромную персонку. Ладно, я пошел. На сегодня - гуд бай.

Он зашел в секцию аудиотехники на первом этаже. Исключительно ради эксперимента. Реальность резко поменялась:

Я никогда не верил

Приметам,

Я не ведаю,

Где приют...

(Дм. Маликов)

“ Так-то лучше, приятель! Ну - чао, не кисни тут без меня. Впрочем, ты ж всегда со мной...”

Он покинул универмаг и двинулся вдоль зимней улицы, очертания которой уже скрадывали сумерки. Внутренний конфликт был исчерпан. Желание делать гадости пропало. Осталось привычное безразличие. Его не волновал вопрос, надолго ли он покинул область внутреннего конфликта? На будущее ему было плевать. Да и на вопросы тоже. На любые. Одетый в зеленое с голубым и черным просто шел вперед. По зимней улице. И у него не было целей, не было стремлений. У него не было сокровенных желаний. Он возвращался домой и нес в пакете замок. Он шел своим привычным быстрым шагом - “крейсерский ход, парни!” Огни фонарей причудливо играли на полуобнаженной девице с пакета. Она улыбалась. Не распутно, но игриво. Блики света придавали некую странность этому изображению. Казалось, что временами фигура девицы с каштановыми волосами приобретает объем и слегка двигается, что несмотря на постоянную улыбку, запечатленную фотографом, ее лицо меняет выражение...